2009-12-13 07:11:50

Последнее слово Николая Пожарского 10 ноября 2009 г. на суде по делу защитников Нарымского сквера.

Я не хотел говорить длинную речь, но мне придется сказать, потому что произошло несколько событий на последнем заседании: во первых, Шмагирев примирился, и ему уже ничего не придется говорить. Во вторых, Ляхов занял такую позицию…, мещанскую, я бы сказал. В третьих, адвокат Перепелкина такие пламенные вещи говорила, что мне её придется «переплюнуть», так сказать.

Я благодарен всем людям, которые сюда приходят, чтобы меня поддержать, и хорошо что они здесь.

Что охота высказать? Там был ключевой, на мой взгляд, эпизод с видеокамерой. Если Бакланов честный милиционер, который защищает права людей, рискует своим здоровьем, а я и мои товарищи такие экстремисты, то непонятно, почему он хватается, закрывает камеру. Да потому что элементарно нарушались права людей, людей хватали сотрудники в штатском, волочили людей по земле, к машине какой- то без опознавательных знаков.

По поведению Управления по борьбе с организованной преступностью (УБОП). Мне кажется, что это не совеем борьба с организованной преступностью, это Управление по Борьбе Организованной Преступности. Почему? Потому что у них была возможность всех организаторов вырубания леса посадить ещё давным-давно, выяснить всё.

Чем они занимались? Они спокойно ждали, пока народ выйдет, а потом стали хватать активистов. Которым кроме как перекрыть дорогу нечего делать было.

История эта шла давно, митинги проводились давным-давно, полтора года, может ещё больше. Мне всегда…

….Мне казалось, что нужно быть недалекого ума, чтобы вырубать лес в том месте, где проводились кучу митингов, и именно в том месте. Мне казалось, что н наша власть никогда на такое не пойдет. Но она все-таки пошла. Мне была брошена перчатка, была брошена перчатка моим товарищам. Если бы после этого мы бы никак не отреагировали, просто бы промолчали, или устроили какой- то пикет, какой-то митинг мирный, мы бы стали в глазах людей не политиками, не деятелями, а какими-то проплачиваемыми клоунами.

Мы не могли на это пойти, нам ничего не оставалось, как вывести народ на улицу. И мы это сделали.

За последствия… Мы в принципе знали, на что идём. Я вот лично, вначале не был уверен, что милиция будет разгонять нас, но потом понял, что разгонять будут и сказал бабушкам спокойно, чтобы меня держали, что возможны неадекватные действия сотрудников милиции. Так оно и было.

Что сказать по Бакланову? Человек вообще проявлял себя достаточно интересно, на акции, сначала он без кого то приказа хватался за камеру, зачем то, потом пошел хватать Шмагирева непонятно зачем. Что ему нужно-то было?

Это как раз свидетельствует о нем, как о человеке нечистоплотном. И когда адвокат сказала, что милиционер не знал, что есть какая-то там вырубка, что твориться. Все он прекрасно знал. Если даже оператор заявил, Сергей Кудинов, что второй раз достается нашей видеокамере. И его вызывали, Бакланова, до этого, в момент вырубки. Всё он прекрасно знал. И тем не менее вел себя подобным образом.

И я лично совершенно не жалею, что он потом в больнице оказался, лежал там с сердцем. Я считаю, что если у человека нету сердца, если у него служебное удостоверение вместо сердца, то в общем то и хорошо, что человек получил по заслугам. Можно сказать, что я ему испортил праздник милиции в день милиции.

Ну да ладно.

У нашей милиции, у УБОПа, была возможность мирно, без кого-то «кровопролития», чтоб все остались довольны, или почти все, решить проблему. Просто привести главного организатора данного мероприятия мэра Городецкого в наручниках и в «бобике». И все бы было отлично. Народ бы мирно разошёлся, предварительно разрушив все заборы, которые были незаконно понастроены. И не надо было никаких дел, скандалов, эксцессов. Зачем это нужно было – бросаться на людей?

О чем это свидетельствует? Это свидетельствует о том, что нашей власти вообще наплевать на законы, что законы вроде бы есть, защищающие права людей на чистый воздух, на право на труд… А на самом деле всё в руках исполнительной власти. Сказала исполнительная власть – не будем мы эти решения исполнять, и никто их не исполняет, решения суда по Нарымскому Скверу. Вырубали его спокойно. Никто же не реагировал из властных структур, а реагировали только люди. Вот о чем это говорит.

Ну а если Пожарский вдруг вместе с товарищами перекрыл дорогу – это значит реагировать нужно! Он нехороший экстремист, который всем этим занимается. Хотя цели Пожарского были сугубо мирные – привлечь внимание общественности и журналистов к данному мероприятию по вырубке леса. Потому что, такой наглости даже я, честно говоря, не ожидал когда мерз в пикетах и на митингах. Я думал, что уж здесь-то они не будут вырубать. Нет! Вырубили!!

И та же исполнительная власть будет следить, ходит ли Пожарский, отмечается ли он в органах внутренних дел по месту жительства. А если он не отмечается, тогда мы его посадим в тюрьму, как до этого посадили Вадима Иванова, члена АКМ.

То же самое. То есть все в руках исполнительной власти. Это и есть капитализм. Когда вроде у нас и законы есть, а вот никто не хочет их исполнять, вроде бы и суды есть, только судят одну сторону, в частности меня, и моего товарища.

Вот по Шмагиреву что охота рассказать. Человека судят в течении года! И потом, на последнем заседании, когда можно примириться, тот же самый Бакланов, тот же самый Шишкин примеряются с ним. О чем это говорит? О том, что люди это нечистоплотные. Зачем было нужно человека год по судам таскать, ведь можно было отказаться от своих показаний?

Шмагирев зря сделал, что примирился. Я бы на его месте ни за что бы не примирился. Хотя бы потому, что он денег на адвоката выложил много. То есть пострадал то только он, так как ничего незаконного не совершал.

Нужно сказать, что данный суд, Железнодорожный, мне импонирует чем-то, сюда людей запускали, даже журналистов несколько раз запустили. В свете того беспредела что у нас по всей стране сейчас твориться, можно сказать прогрессивный суд, здесь вот, бывает значительно хуже. В частности вот по Лоскутову, где я был недавно, там никого даже в суд не пустили. Пустили только Мананникова, с его журналистом, чтобы он там на фоне Лоскутова попозировал.

По Центру по борьбе с экстремизмом (центр «Э»). Я вот не понимаю, по какому принципу туда людей подбирают. Я не думаю, что они подбирают туда людей по интеллектуальному признаку, по признаку, так сказать, большого интеллекта. Если ты знаешь, что будет радикальная акция, зачем же приезжать на своей машине, и давать приказ своим людям, которые в штатском, что бы они тащили Шмагирева в машину без опознавательных знаков… Далее, видно, что человек в красном разбивает машину, но тем не менее все равно, на Шмагирева была предъявлено обвинение, что это он разбил стекло машины. Непонятно.

Далее, этого человека в красном, никто особо не задерживал, хотя ведь ясно было видно, что именно он разбил стекло, тем не менее, его никто особо то и не задерживал, задерживали то Алексея Шмагирева, что говорит о том, что старались хватать именно активистов. Меня, Лобарева и других…

Я вообще, не знаю, чем всё закончиться, сколько лет мне условно дадут, и дадут ли вообще, хочу заявить следующее:

По эпизоду с Баклановым. Бакланова я специально, умышленно не бил. Все мои действия были для того, чтобы Бакланов выпустил Шмагирева. Понимаете? Специально я его не бил. Мог задеть, в принципе.

Также и с Алёхиным тоже я его умышленно не бил, там была толчея. Потом я очень удивлялся, как это я…., на видеокамере видно, что мой кулак его задевает… тоже, непонятно.

Вот, в общем то, и всё.



Аудизоапись здесь: Скачать.

Вы можете оставить комментарий

Ваше имя *

Ваш город

Ваш сайт

Ваш электронный адрес


Текст сообщения *

Введите цифры на рисунке